Ныне имя Юдина приобрело известность широчайшую. «Не так уж много у нас в Красноярске имен деятелей культуры, которые всемирно известны: В. Суриков, Г. Юдин, да сегодня В. Астафьев, Д. Хворостовский, пожалуй, и все», — писала газета «Вечерний Красноярск».
Оценка, что и сказать, не бесспорная, хотя, в общем, и не особенно режущая слух, тем более, что высказана она была в дни проведения первых Юдинских чтений, когда и самые высокие слова в адрес Юдина не казались преувеличенными.
Но так было не всегда. В тридцатые годы уже за одну только родственную связь с Юдиным его потомки могли попасть под подозрение со всеми последствиями репрессивного характера. В последующем продажа Юдиным своей библиотеки в Америку была представлена как преступление. А потом и еще одно тяжкое обвинение предъявили красноярскому купцу — спаивал-де народ, поскольку владел винокуренным заводом.
И только одно светлое пятно обнаруживали историки-марксисты в биографии Геннадия Васильевича Юдина — во время сибирской ссылки в его библиотеке занимался Владимир Ильич Ульянов! И может быть благодаря именно этому обстоятельству дача Юдина, вместилище огромной библиотеки, сохранилась до наших дней в приличном виде.
Время непредвзятого отношения к Юдину совпало с приближением 150-летия со дня его рождения, а в более широком смысле — с возвращением из небытия имен многих незаслуженно забытых литераторов, ученых, военачальников, лиц купеческого звания.
Внешняя канва жизни Геннадия Васильевича известна достаточно хорошо. Родился 28 февраля 1840 года в купеческой семье в сибирском городе Тара, корни которой им самим прослежены до начала XVII столетия. В 1852 году Юдины перебрались в Минусинск, куда глава семейства Василий Сергеевич был назначен на службу — в питейную контору Минусинского округа.
Юный Геннадий получил хорошее домашнее образование, изучал иностранные языки. Трудовую жизнь начал рано — пошел по стопам отца, поступив на службу в 1858 году в контору питейных сборов Минусинского округа. А в 1862 году он открывает в Балахте собственную винную торговлю.
Страсть к книгам, собирательству собственной библиотеки давно одолевает его. Круг его книжных интересов чрезвычайно широк, заказывал он издания самые разнообразные — от «Горя от ума» Грибоедова до «Руководства к общей и лесной ботанике» некоего Дютура. Этот широчайший интерес Юдина к литературе самого разного направления с годами не только не угас, но приумножился многократно, будучи материально обеспеченным.
Говорят, коснись подноготной всякого изрядного капитала — и откроется преступление. В основе юдинского богатства лежал счастливый случай, невероятное везение. В начале 1870-х по 100-рублевой облигации внутреннего выигрышного заема он выигрывает огромную сумму — 200 тысяч рублей!
Юдин строит в окрестностях Балахты винокуренный завод, всерьез занимается золото добычей. К этому времени он уже женат на дочери местного священника Евгении Нигрицкой. Рождаются дети: мальчики, девочки. В 1878 году Юдин с семьей перебирается в Красноярск, приобретает в городе недвижимость. Он уже по-настоящему богат и может позволить себе покупать для библиотеки любые, самые редкие и дорогие издания.
Впрочем, деньгами Юдин сорить не любил, при покупке книг нещадно торгуется, сбивает цену. Не был он замечен и в особой благотворительности. Мог бы, казалось, уж что-нибудь и подарить из своего книжного Монблана в библиотеки города. Но нет, ни одной подаренной им книги в общественных библиотеках Красноярска не найти! Правда, на свои средства он издал десятка два книг — собственную родословную, исторические работы ряда авторов. Самым дорогим — обошлось в 25 тысяч рублей — было издание каталога «Русские книги» Венгерова (оно осталось незаконченным, вышли лишь первые три тома).
За городом, на Афонтовой горе, Юдин приобретает участок земли и строит на нем двухэтажное здание для библиотеки. Пишут, причиной тому послужил катастрофический пожар 1881 года, от которого выгорело пол-Красноярска, но и не только пожар, наверное.
Юдин в Красноярске вообще жил как-то наособицу. В общественных делах города заметного участия не принимал, красноярского общества сторонился да и числился к тому же купцом петергофским. В Красноярске во времена Юдина имелись, между прочим, довольно значительные частные библиотеки — журналиста Скорнякова, книгопродавца Комарова. Но о каком-то на книжной почве общении с ними Юдина сведений нет, скорее всего этого общения и не было. Уж очень разными любителями книг они были: нотариус Ицын, например, составлял рабочую юридическую библиотеку. Юдина же занимала иная идея — уместить на своих книжных полках, казалось, всю Вселенную!
Замысел, что и говорить, грандиозный и изысканный: посреди сибирской глуши, за тысячи верст от столиц, над великой рекой и вдали от мирской суеты (город внизу) построить чудесный дом — средоточие всех знаний человечества! Здесь, над книгами, Юдин проводил счастливейшие часы своей жизни. Библиотека росла, вбирала в себя целые воза книг, выписываемых через московских и питерских антиквариев, пополнялась пудами архивных материалов, рукописей.
Но вот как гром среди ясного неба: 1898 год, Юдин дает объявление о продаже своей библиотеки. Особое условие продажи — целиком и в одни руки. Деньги за нее просит гораздо меньшие, нежели ее подлинная стоимость. Но покупателей не находится. Проходит год, два, идут годы... Покупателей на библиотеку в России все нет. Отказался от ее покупки и Николай II, к которому обратился Юдин, — «из-за недостатка средств». И тогда на сцене появляются американцы в лице представителя вашингтонской Библиотеки конгресса А. Бабина.
После нескольких лет переговоров в 1907 году юдинская библиотека была продана Библиотеке конгресса США за 100000 рублей.
Вот, собственно, и все — такова внешняя сторона продажи библиотеки. Загадкой остаются мотивы, побудившие Юдина расстаться со своим детищем.
Те, кто писал об этом, в числе таковых называли и смерть двоих его сыновей, и возможные пожары и волнения в городе, стеснение в средствах, приближающуюся старость... И все это, конечно, могло способствовать принятию решения.
В 1898-м, когда оно было принято, Юдину исполнилось 58 лет. Наверное, к этой поре он не раз задумывался о цели своего собирательства. Его огромнейшая библиотека универсальна: сотни и тысячи книг составляют разделы по всем отраслям знаний — от философии и истории до медицины и сельского хозяйства. Пишут, что Юдин знал каждую книгу своей библиотеки. Но это совсем не означает, что он прочел всю библиотеку или хотя бы имел такое намерение. К тому же прочесть все эти тома — не хватит и нескольких жизней. Среди его сыновей, дочерей (как, впрочем, и дальних потомков) страстных любителей книг, книгочеев, а уж тем более их собирателей не оказалось. Для кого же тогда создавалась Юдиным библиотека? Не в расчете же, в самом деле, на редких заезжих историков, как Семевский, или образованных ссыльных вроде Ульянова, получавших к ней доступ.
В его библиотеке было немало редких изданий. Но особенность ее все-таки заключалась в ее универсальности.
Юдин тщательно подбирал, выписывал и современные ему издания — труды по различным отраслям знаний, текущие периодические издания — от «Акушерки» (!) и «Железнодорожного дела» до «Вопросов философии» и «Исторического вестника». И больше всего юдинская библиотека напоминает университетскую. Да, в ней есть отдел редких книг, но не он главный, основное в ней — книги для самообразования, книги, по которым можно изучать науки, писать труды.
Решившись продать библиотеку за границу, Юдин знал: то, что было у него, было и в других крупнейших библиотеках страны. А по-настоящему уникальное — рукописи, архивы, это он и не продал Америке (за исключением материалов, связанных с деятельностью Русско-Американской компании).
Конечно, для Красноярска юдинская библиотека явилась бы настоящей сокровищницей. Но, увы, — Красноярск для Юдина все-таки не стал тем городом, которому он бы желал подарить библиотеку. Не был он, вероятно, убежден и в том, что Красноярск сможет содержать ее в надлежащем виде. Может быть, какое-то чутье подсказывало ему, что не сохранится в городе его библиотека. Это уже из области догадок и предположений, но если допустить, что тяжелые раздумья такого рода посещали Юдина, то ведь иначе, как провидческими, их не назовешь!
Достаточно вспомнить, что случилось со второй его библиотекой — той, что он собрал уже после продажи первой и которая осталась после его смерти в Красноярске.
Гражданская война — на юдинской даче расквартирована красноармейская часть. Солдаты крутят из листов рукописей самокрутки. Двадцатые годы — библиотека национализирована, свезена в подвал одной из церквей города. Книги расходятся по рукам, пропадают. Потом их поделили между несколькими библиотеками города. И даже самое ценное, что не попало за океан, — рукописи, архивы были для Красноярска утрачены, да и частично для России, как оказалось, тоже. В начале 1950-х рукописи были вывезены в Москву, затем попали в другие города страны, в т.ч. и те, которые нынче — ближнее и дальнее зарубежье...
Но что там вторая библиотека Юдина! Знали ли те, кто называл продажу Юдиным своей библиотеки в Америку преступлением, о том, как большевики распродавали в 1920-е — 1930-е годы книжные сокровища страны?
Распродавались национализированные библиотеки русских царей, дворян — инкунабулы, петровские издания, подносные экземпляры, рукописи и первоиздания, подлинные указы, подписанные государями, уникальные альбомы фотографий, гравюры... Вот, например, что было выставлено на аукционе, прошедшем в Нью-Йорке в 1934 году: «Коллекция редких русских книг в марокеновых переплетах времен издания. Иллюстрированные книги, книги с автографами из библиотек Марии Федоровны, Екатерины II, Александра I, Александра II, Александра III, Николая I, Николая II, великих княжен...».
И если бы все это распродавалось хотя бы за большие деньги! Так нет же! Как свидетельствует историк, «многие книги из императорских библиотек были куплены за бесценок — иногда за 2 или 5 долларов»!.. Вот уж когда поистине совершалось преступление!
Владимир Чагин